Бас-гитара Стюарта Сатклиффа перешла к Полу. О Стю Сатклиффе Пол < FONT>сказал:
«Присмотревшись, можно было заметить, что, когда все мы играли в
тональности ля, Стю брал совсем не те аккорды». Стюарт был талантливым
художником, но битла из него не вышло. Пол
же пытался играть на барабанах, в то время как Джон с Джорджем играли
на гитарах, а Стюарт на бас-гитаре, но ударник из Маккартни был
никудышным, и после ухода Стюрта из группы бас-гитаристом пришлось стать Полу. Ударником
же в «Битлз» взяли Пита Беста. Выступать в обновленном составе они
стали в знаменитой «Пещере». Матери Пита Беста принадлежал клуб «Касба»
в одном из районов Ливерпуля.
Как
вспоминает Пол: Мы начали заглядывать туда и в конце концов помогли
покрасить помещение. Было здорово участвовать в создании кофе‑клуба – в
то время они пользовались популярностью. Всю деревянную отделку подвала
сняли, мы покрасили ее и стены в разные цвета. Все мы приложили к этому
руку: Джон, Джордж и остальные. И когда ремонт завершился, клуб стал
нашим, там выступали "Битлз". У Пита была ударная установка, поэтому он
иногда помогал нам. Он оказался хорошим барабанщиком, поэтому поехал с
нами в Гамбург. А еще он был хорош собой, и поэтому из всех нас девушки
всегда выбирали Пита».< DIV>
В «Битлз» Пит Бест, как и Стюарт, тоже не удержался. Джордж
Харрисон поясняет это так: «Было одно обстоятельство: Пит редко
проводил время с нами. Когда выступление заканчивалось, Пит уходил, а
мы держались все вместе, а потом, когда с нами сблизился Ринго, нам
стало казаться, что теперь нас столько, сколько полагается, и на сцене,
и вне сцены. Когда к нам, четверым, присоединился Ринго, все встало на
свои места».
Клуб «Пещера». 22 августа 1962. Выступление «Битлз» в окончательном составе: Джон, Пол, Джордж и Ринго.
Как заметил Пол, им тогда и
в голову не приходило писать свои песни: «Достаточно было чужих. Я
написал пару коротеньких вещиц, но никому не осмеливался показать их,
тем более что они и вправду были коротенькими. Вместо этого мы играли
песни Чака Берри. «A Taste Of Honey» («Вкус меда») — один из моих
лучших гамбургских номеров, что-то вроде баллады».
Пол Маккартни со своей знаменитой бас-гитарой в форме скрипки.
Пол Маккартни вспоминает:
«Так или иначе, спустя некоторое время я решил обзавестись гитарой. В
центре Гамбурга был маленький музыкальный магазин. Помню, я несколько
раз проходил мимо и видел там бас-гитару, по виду напоминающую скрипку,
что само по себе заинтриговало меня. А еще, поскольку я левша, она
привлекла меня симметричностью, благодаря чему ее можно было
перевернуть под левую руку. И я купил этот маленький «Хофнер», выложив
за него в пересчете на фунты что-то около тридцати монет, — даже по тем
временам это было дешево.
Так
все началось, у меня появился инструмент, который стал своего рода
торговой маркой. Он был прелестным и легким, поэтому я даже не
чувствовал, что играю на басе, у меня возникало ощущение свободы. Я
обращался с ним, как с обычной гитарой. Я обнаружил, что играю на басе
мелодичнее других басистов, потому что извлекаю высокие звуки в
основном из двенадцатого лада. Поскольку мои песни отличались
мелодичностью, мне было бы досадно всегда брать только ноты основного
тона. К тому же для игры на большом басе нужны мускулы. Сочетание
мелодичности и легкого по весу баса создает определенное звучание, и в
этом нам действительно повезло.
А
когда в период "Сержанта Пеппера" я играл на "Рикенбейкере" (а он был
чуть тяжелее и чуть более "электрическим"), это не изменило мой
мелодичный стиль, благодаря которому в таких песнях, как "With A Little
Help From My Friends" ("Если друзья мне чуть-чуть помогут") и "Lucy In
The Sky With Diamonds" ("Люси в небесах с бриллиантами"), появились
интересные басовые темы.
Через
несколько лет я уложил свой "Хофнер" в футляр и вверил его истории, но
спустя много лет, когда я смотрел снятое на крыше выступление в фильме
"Let It Be", заметил, как легко я играл на басе, и решил снова к нему
вернуться: "Вот что мне особенно тогда нравилось!"
Ринго Старр: «Барабанщик всегда создает настроение.
Думаю, так я и играл, а вместе с басом Пола — он удивительный, самый
мелодичный из басистов — мы добивались гармоничного звучания баса и
большого барабана. Когда они звучали в унисон, поверх можно было
наложить любую мелодию.
У
меня есть только одно правило, а именно — подыгрывать прежде всего
певцу. Если певец поет, остается только держать ритм, и больше ничего.
Если вы вслушаетесь в мою игру, то поймете, что я пытался стать
инструментом, сыграть настроение песни. К примеру, "Четыре
тысячи ям в Блэкберне, Ланкашир" — баам‑ба‑бам. Я пытался
проиллюстрировать это, показать эту разочарованность. Звучание барабана
— составная часть песни.
Во-вторых,
я не мог играть одну и ту же фразу дважды. Какой бы ритм я ни отбивал,
я не мог повторить его в точности, поскольку играл не головой, а душой.
Моя голова знала, как отбивать ритм рок-н-ролла, свинга и так далее, но
все зависело от настроения в тот момент.
Любопытно
то, что мы, "Битлз", похоже, владели телепатией. Не задумываясь, мы
воодушевлялись или начинали грустить — все вместе. Эта телепатия —
волшебство и одно из достоинств "Битлз". (И конечно, любовь к музыке и
отличные песни...) Ничего подобного я не испытывал ни прежде, ни потом.
Когда
я вошел в группу, меня всегда отделяли от остальных: "Джон, Пол,
Джордж... и Ринго". Особенно в Великобритании: "Это они, а это он". До
сих пор существуют музыкальные критики, которые недооценивают барабаны.
Но когда мы поехали в Америку, все изменилось, потому что такие
барабанщики, как Джим Келтнер (я по-прежнему считаю его лучшим), пришли
в восторг. В конце концов я стал ценить похвалу других музыкантов
гораздо выше, чем отзывы в прессе.
Два моих любимых барабанщика – Джим Келтнер и Чарли Уоттс. Бадди Рич, Джинджер Бейкер и остальные известные
барабанщики стучат быстро, но не заводят меня, потому что слишком
стараются отбивать сложные ритмы. А мне нравятся не суетливые ритмы, а
ровные и четкие».
Джон Леннон в «Пещере»
Джон
Леннон о Ринго Старре: «Ринго — чертовски хороший барабанщик. Он всегда
был таким. Техничности ему недостает, но, по-моему, игру Ринго на
барабанах недооценивают так же, как игру Пола на бас-гитаре. Пол — один
из самых изобретательных басистов, какие когда-либо существовали,
половина приемов, которыми сейчас пользуются, содрано у «Битлз».
Сам
Пол стеснялся своей игры на басе. Во всем остальном он болезненно
самовлюблен, но играть на басе он всегда немного стеснялся. Он великий
музыкант, умеющий играть на басе, как могут лишь немногие. Пол и Ринго
способны соперничать с любыми рок-музыкантами. Однако техничными их не
назовешь. Никто из нас не был техничным музыкантом. Никто не умел
читать ноты, никто не умел писать их. Но как музыканты в чистом виде,
как люди, призвание которых — издавать звуки, они ничем не хуже
остальных.
Я
сам, что называется, примитивный музыкант. Имеется в виду то, что я не
учился музыке. Я долго не брал в руки инструмент. Но я играю на нем
довольно давно, чтобы научиться делать то, чего мне хочется, —
самовыражаться».
Я английский бы выучил только за то, что на нем разговаривал Леннон.
P.S.
Увы, в мою молодость, когда создал школьный
ВИА (1975 год) увидеть живое выступление «Битлз» было невозможно.
Информация о битлах была крайне скудной, и это притом, что основной наш
репертуар состоял из лучших хитов «Битлз». Мы были уверены, например,
что песню «О, дарлинг!» в последнем записанном битлами концерте «Эбби
роуд» исполняет надрывным голосом Джон Леннон (кто-то нам сказал, что
при исполнении этой песни у Джона пошла горлом кровь и мы конечно этому
поверили, и только спустя четверть века я узнал, что эту песню спел не
Джон, а Пол, на которого Джон
обиделся за то, что тот не дал ему спеть эту потрясающую песню,
поскольку считал, что эта песня для его кричащего вокала. Так же в наше
время бытовала легенда, что битлы прилетали в СССР, но под предлогом
того, что у Пола якобы оказались какие-то проблемы с визой, «Битлз» в
СССР не пропустили…
| Группа "Гости" | RSS 
