Джон Леннон и “Битлз”: проблема выбора.

Джон Уинстон Леннон родился в 6 часов 30 минут 9 октября 1940 года в Ливерпуле. Город бомбили гитлеровские люфтваффе. Шла вторая мировая война…

Родители Джона были людьми малообеспеченными. Фред Леннон служил официантом торгового флота, а Джулия подрабатывала прислугой в ресторанах и билетершей в кинотеатре. Когда Джону было три года, отец бросил семью. Позднее Джулия вышла замуж второй раз. Джона воспитала ее старшая сестра Мэри Смитт - “тетушка Мими”.

Джулия научила Джона играть на фортепиано и банджо. По всей видимости, мальчик унаследовал способности к музыке от деда - Джека Леннона, который был солистом ансамбля “Менестрелли из Кентукки”.

С детских лет Джон столкнулся с непониманием и враждебностью окружавших его людей, с попытками слепить из него нечто, не выходящее за рамки обыденных представлений о человеке и его месте в жизни.

С горечью Леннон вспоминал: “Люди, подобные мне, осознают свою так называемую гениальность в десять, восемь, девять лет. Я всегда удивлялся тому, что меня никто не “открывает”. В школе учителя не видели, что я умнее других учеников. Они были бездарными и постоянно пичкали меня ненужной мне информацией.

В старших классах я чувствовал себя чертовски потерянным. Я говорил своей тетушке: “Ты выбрасываешь мои чертовы стихи, но ты еще будешь раскаиваться, когда я стану знаменитым!” Однако она все равно продолжала выбрасывать их на помойку…

Почему они не отдали меня в художественную школу? Почему не научили меня? Почему принуждали быть каким-то чертовым ковбоем, как все? Я же был другим. Я всегда был другим. Почему же никто не обращал на меня внимание? Правда, отдельные учителя меня все-таки заметили. Они поощряли мои занятия рисованием, где пытался выразить себя. Но большую часть времени они тратили на то, чтобы вколотить в меня желание стать чертовым дантистом или учителем. А впоследствии и эти чертовы фанаты старались сделать из меня битла или какого-нибудь там Энгельберта Хампердинка. А критики внушали мне, что я должен уподобиться Полу Маккартни”.

Джон учился неважно, проявляя интерес лишь к урокам литературы и рисования. Однако сложившиеся в английской школе тех лет порядки подавляли фантазию, энергию и стремление к свободе своенравного ученика.

“Детство мое было ужасным, - говорит Леннон. - не было никого, с кем можно было бы установить контакт. Ни моя тетя, ни мои друзья - никто никогда не понимал меня. Единственной отдушиной были книги из тетушкиной библиотеки об Оскаре Уайльде, Дилане Томасе, Ван Гоге, в них рассказывалось о том, как эти люди подвергались гонениям за то, что думали не как все. Общество отвергло их, потому что они видели мир по-своему и пытались выразить свое “я”. Я был одинок.

Сильное влияние на меня оказал сюрреализм, я обнаружил, что мои фантазии не были проявлением безумия… Сюрреализм в моем понимании - это реальность. Так было и детстве. Когда в возрасте 12-13 лет я смотрел на себя в зеркало, то буквально впадал в транс. Тогда я не понимал происходящего( С годами я обнаружил, что сущебтвуют нонятия, объясняющие подобные состояния. Я сумел обрести себя, наблюдая, как сотворенные мною образы, порожденные галлюцинациями, менялись, становились значительными и выразительными. И это толкало меня к бунту. Я всегда был готов к драке; но с другой стороны я хотел, чтобы меня любили и признавали; чтобы я был признан всеми слоями общества, и не желал оставаться эдаким сумасшедшим музыкантом-горлопаном.

Замечательно воспитываться так, как я: в страхе и ненависти к полиции, как основному врагу, в презрении к армии, которая забирает людей из дома и заставляет их где-нибудь умирать… С детства я сочинял пародии на систему. В школе я издавал журналы и раздавал их всем. Я хорошо осознавал принадлежность к своему классу”.

Интересны также свидетельства школьного друга Леннона - Пита Шоттона: “Когда Джон и я, одиннадцатилетние, все еще в штанах на помочах, впервые переступили порог этой увитой плющем крепости, мужская школа “Куорри Бэнк” отпраздновала всего лишь тринадцатилетний юбилей. Однако нам казалось, что здание- устремленное по традициям английской архитектуры в небо - стоит по меньшей мере двести тридцать лет. Учителя здесь важно шествовали и носили грозные черные мантии, а ученики обязаны были являться в черных галстуках и в черных форменных тужурках с эмблемой “Куорри Бэнк” - оленья голова на красно-золотом поле с девизом школы, начертанном на латыни: “Из этого грубого металла мы выкуем добродетель”. Представляете себе Джона Леннона, который носил ЭТО на своем сердце целых пять лет!..

Воспитатель вел учет плохих отметок, а каждая плохая отметка означала нарушение школьной дисциплины “средней тяжести”. За две такие отметки полагалось наказание - “задержание”, то есть час принудительной работы после окончания уроков; это могла быть уборка листьев или мытье полов (за несколько лет в “Куорри Бэнк” джон и я перебросали листьев столько, сколько нормальный человек не видит и за всю жизнь). Более серьезные нарушения влекли за собой визит в кабинет воспитателя (это помещение также было родным и близким для нас обоих) и, что было не редкостью, последующую порку, которую диктатор осуществлял собственноручно. В пятидесятых годах телесные наказания все еще были весьма модными в средней школе “Куорри Бэнк”.

Большинство наших учителей настолько погрязли в трясине викторианских академических традаций, что им и в голову не приходило обратить внимание на наши способности и развить их: их работа, как они себе представляли, заключалась в принудительном накачивании нас фактами и цифрами, которые - как мы все подозревали - в дальнейшем окажутся совершенно бесполезными. И если Джон добился значительного успеха как художник, писатель и музыкант, то скорее вопреки, а не благодаря своему формальному школьному образованию.

Джон был ненасытным читателем и тем не менее регулярно проваливался по английской литературе, так как его любимые книги редко совпадали с теми, что мы “проходили”. Помимо Ричмала Комтона, в число его любимых писателей входили Эдгар Аллан По, Джеймс Тербер, Эдвард Лир, Кеннет Грэхем (и его знаменитая вещь “Ветер в ивах”), Роберт Луис Стивенсон (особенно “Остров сокровищ”) и Льюис Кэрролл - “Алиса в Стране Чудес” и “Алиса в Зазеркалье” были для нас обоих вроде Библии (знаменитую абракадабру из “Алисы в Зазеркалье” Джон цитировал мне, должно быть, несколько сот раз). С детства величайшей мечтой Джона было “написать “Алису” самому”.

В 15 лет Джон организовал первую группу - “Куорримен”, игравшую музыку в стиле скиффл. В 1956 году он познакомился с Полом Маккартни и Джорджем Харрисоном, которые вошди в состав ансамбля Леннона.

В 1957 году Джон поступил в Ливерпульский художественный колледж. Его группа начинает выступать с концертами в клубах “Казбах” и “Кэверн”.

В 1958 году Джона постигло несчастье. Под колесами полицейской машины погибла Джулия. Джон тяжело переживал ее гибель: “Это был самый ужастный момент в моей жизни. Я терял свою мать дважды. В первый раз в возрасте пяти лет, когда я переехал жить к тете, а во второй раз - когда она умерла. Смерть матери еще больше ожесточила меня. Груз, свалившийися на мои плечи в юности, был действительно слишком тяжел. Мать погибла в тот момент, когда я только-только стал восстанавливать с ней отношения.

В течение двух лет я находился в состоянии слепого гнева. Либо дрался, либо пил. Нелучшим образом я поступал и со своими подружками. Со мной творилось что-то неладное.

Из-за этого родители всех ребят, включая отца Пола, говорили: “Держись от него подальше”. Они инстинктивно чувствовали, кто я такой - возмутитель (в том смысле, что я не подчиняюсь), и могу оказывать влияние на их детей, чем я, собственно, и занимался. Я делал все, чтобы нарушить покой в доме каждого из моих друзей. Возможно, отчасти от зависти, потому что у меня не было настоящего дома. У меня были тетя и дядя и славный домик в пригороде. Большое спасибо.

Моей семьей были пять сильных и умных женщин. Пять сестер, младшей была моя мать… Они оказались необычными женщинами. Может, когда-нибудь я напишу о них что-то вроде “Саги о Форсайтах”. То был мой первый урок в школе феминизма”.

На формирование художественного вкуса юного Джона оказали воздействие специфический этнос его родного города и самые различные музыкальные стили. Позднее он вспоминал: “Ничего особенно выдающегося в Ливерпуле нет… Город очень бедный. Жить в нем трудно. Но у жителей Ливерпуля есть редкое чувство юмора, помоающее им выжить. Спасение он невзгод и лишений они находят в шутках. Ливерпульцы чрезвычайно остроумны - ведь в определенном смысле этот город ирландский. К нам в свое время приехало много ирландцев. В городе работают и потомки черных рабов…

Музыку кантри я услышал раньше, чем рок-н-ролл. Ливерпульцы, как ирландцы у себя в Ирландии, относятся к ней серьезно и бережно. До появления в Ливерпуле рок-н-рола в городе уже существовали клубы фолка, блюза и кантри”.

И все же рок-н-ролл сыграл ведущую роль в становлении Леннона как музыканта. Кумирами Джона и его друзей были знаменитые ро-н-ролльщики 50-х - Литтл Ричард, Джерри Ли Льюис, Чак Бэрри, Бадди Холли, Билл Хейли и, конечно, Элвис Пресли…

6 июля 1961 года на страницах ливерпульской газеты “Мерси бит” была опубликована статья Джона Леннона, в которой музыкант в шутливой форме поведал читателям о создании и первых шагах группы “Битлз”.

В 1960-1962 годах “Битлз” аккомпанировал на концертах Тони Шеридана и неоднократно выезжал на гастроли Гамбург.

Вот, что писал об этом - времени Пит Бэст, недолгое время бывший ударник в ансамбле: “выступали мы в бедном кабачке “Индра”, в самом центре пользующегося сомнительной популярностью портового квартала Сан-Паули. Платили в нем нам вместе 180 марок в неделю. После вычета налога каждому оставалось на жизнь по 40 марок. Это крохи, гроши, если не сказать больше. Но мы не унывали: выходили на эстраду и представляли свое шоу. Джон Леннон изображал клоуна, Пол - неуклюжего дикаря, а Джордж - тогда еще семнадцатилетний паренек - стыдливого порядочного молодого человека.

Мы вместе шли вперед, вместе спотыкались в поисках новых путей. Слишком часто у нас ничего не получалось. Любая другая группа давно бы распалась, потому что, когда ребятам по шестнадцать-семнадцать лет, то головы у них горячие, и успех им подавай сегодня же, сейчас же. Вместе мы праздновали первые успехи, вместе жили, вместе любили. На первом месте у нас была музыка…”

Дела группы резко пошли в гору, когда менеджером “Битлз” стал Брайан Эпстайн, звукорежиссером Джордж Мартин, а место ударника Пита Бэста занял барабанщик Ринго Старр.

Осенью 1963 года с огромным успехом прошли выступления группы в концертных залах Лондона и Швеции. Так началась битломания: массовое истерия на концертах, создание фэн-клубов, тысячи подражателей, фантастический коммерческий успех от массовой продажи пластинок и всевозможных сувениров.

В феврале 1964 года состоялись американские гастроли ансамбля. Америке, находившейся буквально в шрке после убийства в Далласе президента Кеннеди, личность которого для многих, особенно молодых американцев ассоциировалось с началом долгожданных перемен в обществе, нужен был эмоциональный заряд.

“Битлзы” с их жизнерадостью, романтизмом, непосредственностью, юмором, сентиментальностью, искренностью оказались как нельза кстати.

Тинейджеры избирают “Битлз” кумирами своего поколения.

А кумиры продолжают радовать поклонников своими новыми композициями. Музыканты, работающие в жанре “серьезной” музыке, авторитетные критики многосклонно отзываются о даровании артистов. В 1964-65 годах Джон Леннон публикует свои литературные произведения - “Написано Джоном Ленноном собственноручно” и “Испанец на заработках”. Книжки, намеренно написанные с неправильной орфографией, полны черного юмора.

12 июня 1965 года английская королева Елизавета II награждает “Битлз” орденом “Член Британской империи”. Позже Джон признавал: “Мы тогда многое делали на продажу. Для меня принятие Ордена МБЕ было самопродажей.

Знаете, прежде чем его вручить канцелярия Дворца отправляет вам письмо, в котором спрашивает, согласны ли вы его принять, поскольку отказываться от него аублично не принято…

Я решил посмеяться и нарочно затерял письмо среди вороха корреспонденции, полученной от поклонников, пока Брайан не спросил получил ли я его. Он и другие лица настоятельно убеждали меня принять Орден в наших же интересах. Согласиться с этим было с моей стороны проявлением лицемерия. Но я все же рад, что принял его, потому что через четыре года это позволило мне сделать жест”.

Если музыка “Битлз” с самого начала была мелодичной и самобытной, то тематика и слова ранних песен новизной не отличались, не выходя за рамки традиционных шлягеров.

Во время первых гастролей ансамбля по Соединенным Штатам “Битлзы” познакомились с американским музыкантом Бобом Диланом, одним из первых, кто предпочитал попытку предать рок-музыке осмысленность и поэтичность. И хотя впоследствии отношения между Ленноном и Диланом были сложны и противоречивы, благотворное влияние Дилана на творчество Джона тех лет вызывает сомнение. Это признавал сам Леннон в одном из последних интервью: “Дилан вечно говорил мне: “Прислушивайся к словам, парень”. Я отвечал: “Не могу, я прислушиваюсь к звучанию”. Но затем я переломил себя - стал человеком слова.

И постепенно в текстах, автором подавляющего большинства которых был Джон Леннон, появились ирония и многочисленность. В песне “Никчемный человек” Джон выразил растущее чувство неудовлетворенности обществом и самим собой.

Он поистине никчемный человек,

Живет в своем придуманном мире,

Строит свои нереальные планы ни для кого.

У него нет собственной точки зрения,

Он не знает, куда идти и зачем,

Неправда ли, он немного похож на меня и на вас?

“Мир - в твоих руках”.

Но он настолько слеп,

Что видит лишь то, что хочет.

Слышишь ли ты меня вообще?

Главное, ты не волнуйся.

Береги время, не суетись.

Брось все ненужное, пустое,

Пока еще кто-то протягивает тебе руку.

В автобиографической песне “Помогите” Леннон впервые заговорил о своих душевных сомнениях:

Прежняя независимость, похоже, исчезает во мгле.

Временами я чувствую себя так неуверенно.

Я знаю только одно: ты нужна мне как никогда.

Помоги мне, если можешь, ведь я погибаю.

Я так благодарен тебе за то, что ты рядом.

Помоги же мне снова на ноги встать.

Помоги мне, пожалуйста.

Но эти дни миновали, и я уже не настолько уверен в себе.

Сознанье мое изменилось,

Когда я настежь двери открыл.

Помоги мне, если можешь, ведь я погибаю.

Я так благодарен тебе за то, что ты рядом.

Помоги же мне снова на ноги встать.

Помоги мне, пожалуйста.

Помоги мне. Помоги мне.

В песнях “Девушка” и “В моей жизни” отчетливо звучат настроения растерянности и тоски по настоящему, по тому, что нельзя ни купить, ни продать. Джон считал их лучшими песнями, написанными в составе “Битлз”.

Есть места - их помнить буду

Всю свою жизнь. Хотя меняться что-то.

И навсегда часто, но не к лучшему.

Что-то остается иль уходит совсем.

Места хранят мгновения встреч

С любимыми и друзьями. Их помню еще.

Кто-то умер, а кто-то жив.

В жизни моей я любил их всех.

Но среди всех друзей и любимых

Никто не может сравниться с тобой.

И прошлое молча уходит,

Уступая дорогу новому дню.

Никогда мне нить не утратить

С людьми и вещами, что раньше знал я.

Мне думать суждено о них, но я буду

В жизни моей любить тебя сильней,

В жизни моей любить лишь тебя.

Специфику музыкальной стилистики Леннона довольно полно озарактеризовал известный композитор Карлхайнц Штокхаузен: “В средние века в обиходе были шесть тональностей, “церковных тонов”, позодивших на тоналности, которые использовали еще древние греки (дорийский, лидийский, эолийский). Минеезингеры первыми обнаружили изящество передхода от одной тональности в другую внутри песни, возможность модулировать. Позже этот вид музыкального сочинения в Европе был забыт. Джон Леннон, без сомнения лидер “Битлз”, совсем непроизвольно (в начале своей карьеры он не мог читать ноты) вернулся к этой модальной музыке позднего средневековья. Если современные композиторы, пишущие шлягеры, упорно использовали одну и ту же тональность, то Леннон, например, спокойно переходил из С-dur в b-moll. И это было революцией.

Кроме того, Леннон не обходился личной схемой, по которой за восьмью осоновными тактами и их повторением всегда следовали восемь тактов средней части и, наконец, вновь первые восемь тактов. Леннон легко и играючи нанизывал в один ряд группы из пяти, семи, восьми, одиннадцати, тринадцати тактов. Таким образом построена, например, венгерская или индийская музыка. Мноие композиторы поп-музыки переняли этот прием у Леннона.

Используя одновременно игру нескольких гитар, Леннон вместе “Битлз” создал новую, свежо звучащую музыкальную картину. Он искал нового созвучия, и они стали у него особой краской. Модуляции Леннона в “эоловой каденции” в конце песни “Not A second time” можно сравнить с последовательностью аккордов, заканчивающих “Песнь о земле” Густава Малера…

Джона Леннона я рассматриваю как важного посредника между развлекательной и серьезной музыкой этого столетия.

Вторая часть >>

Третья часть >>